Название: Симпатика - 1. Книга Ханя и Кая
Автор: Корейский Песец/Шу-кун/Ie-rey
Пейринг/Персонаж: КайЛу, Бэкхён, Чондэ, Минсок, Сэхун/Тао, Сухо
Рейтинг: NC-17
Жанр: соц. НФ, биопанк, романс, драма, юмор, АУ
Размер: макси
Предупреждения: Кай и Ким Чонин в этой истории... Нет, речь не идёт о раздвоении личности или близнецах, всё несколько сложнее, тем не менее, фактически тут два пейринга: Кай/Лу Хань и Чонин/Лу Хань.
Размещение: запрещено
Авторские примечания: Глава 1 Книги Бытия... Нет безупречного и верного кодекса поведения. Каждый поступок любого человека несёт в себе как положительные моменты, так и отрицательные. И вся наша жизнь ― это сумма положительных и отрицательных последствий всех наших поступков. Чего же было больше, зависит от того, насколько вы гордитесь проделанным путём или насколько вы его стыдитесь.
Ссылка на оригинал КФ: ficbook.net/readfic/2290551
Хань склонился над конструкторской камерой, приник к окуляру и ещё раз внимательно изучил хромосомный набор. Бэкхён сидел рядом перед монитором компьютера и в очередной раз прогонял данные общих анализов.
― Что с возрастом? ― уточнил Чондэ с другой стороны портового склада, который им выделили под лабораторию в Академии. Чондэ как раз заканчивал возиться с биокамерой, а Минсок бегал следом за ним со сварочным аппаратом и сумкой с прочими инструментами.
― Если верить тестам, то от двадцати до двадцати пяти. Точнее определить никак.
― А рост?
― Тебе зачем? ― возмутился Хань. ― Какая разница?
― Материалы лимитированы, хён. Мне нужно знать размеры. Ты, конечно, можешь сходить в отдел снабжения, но даже тебе уже ничего не выдадут. Мы и так слишком много всего выпросили для проекта.
― Угу, ― кивнул Бэкхён. ― Размеры нужны. Сейчас... Сто семьдесят девять ― самый низкий возможный показатель. И сто восемьдесят семь ― самый высокий возможный показатель. Это по теореме Верна. Крупный мальчик. Я тут модель набросал слегка на скорую руку по теореме Фаржа. Хён, будешь покупать ему одёжку, бери футболки и рубашки самого большого размера из стандартных, а брюки ― маленького.
― Стройняшка, ― хмыкнул Хань.
― Угу, атлетическое телосложение. Баланс смещён в пользу скорости и выносливости. Если верить анализу, конечно. Генотип южный в большей степени, редко встречается. Приметным будет. Если потеряется, найдём легко.
― Накаркай мне тут!
От подзатыльника Бэкхён профессионально увернулся и сунул Ханю под нос ворох распечаток.
― Что это?
― Данные анализов. Решай, что будем моделировать.
― Мы уже решили, вроде как.
― Всё равно всё посмотри и проверь. Кстати, а что там? ― Бэкхён нагло сдвинул Ханя в сторону и тоже приник к окуляру конструкторской камеры. ― Ой, какой красивый геном. Хён, ты, правда, думаешь, что тут надо что-то улучшать?
― Погляди на схему. В принципе, всё очень хорошо, но способность к обучению можно действительно улучшить.
― Очень хорошие моторные навыки, да, вижу. Но в плане обучаемости... ― Бэкхён покрутил настройки, увеличивая изображение. ― Угу, можно. Думаешь, больше ничего делать не стоит?
― А смысл? Нам надо просто рассчитать степень возможного воздействия, не превышая одного процента. Если превысим, то повторим чужие ошибки, которые уже делали до нас. И надо память удалить.
― Легко сказать, но трудно сделать. Раз на раз не приходится, да и латентная память остаётся всё равно.
― Я знаю, но в нашем случае память стереть необходимо. Ему нужны собственные воспоминания, а не чужие.
― Угу, но навыки всё равно останутся, если принять во внимание особенности его моторики...
― Я закончил! ― крикнул им Чондэ.
― Прекрасно. Можно мне это где-нибудь бросить? ― смахнув пот со лба, поинтересовался Минсок и показал на сварочный аппарат.
― Бросай, хён, ― великодушно разрешил Чондэ. ― Кстати, кто будет состав проектировать?
― Минсок, займись этим, ― отмахнулся Хань.
― Опять я, да?
― Ой, да ладно тебе, хён, ― развеселился Чондэ. ― Кстати, инструменты отдай, они мне ещё нужны.
― Бэкхён, давай думать вместе. Всё-таки биомоделирование по твоей части. Что и куда тут надо...
― Не рыпайся, сейчас поглядим...
Хань и Бэкхён оккупировали конструкторскую камеру с образцом генома. Чондэ доводил до ума биокамеру, а Минсок рассчитывал формулу биораствора. Они глотали энергетики, когда уставали, и вновь возвращались к работе. В итоге моделирование генома и старт проекта начались на два дня раньше запланированного, и когда они выползли из лаборатории, были свято уверены, что уже воскресенье. В трамвае кондуктор посмотрела на них круглыми глазами.
― Совсем сдурели? Какие билеты в пятницу?
В будние дни студенты могли пользоваться студенческим трамваем бесплатно, оплачивались исключительно поездки в выходные дни.
― А уже пятница? ― ошарашенно вопросил Хань, перепугавшийся, что они провозились на неделю дольше. Кондуктор показала ему календарик, и он выдохнул с облегчением. ― Ребята, мы переработали. Два выходных, в лаборатории встретимся в понедельник.
― Ты сам постарайся прийти туда в понедельник, а не завтра или послезавтра, ― мрачно посоветовал Бэкхён, пытавшийся не уснуть на месте.
― Да если бы... Надо же журнал заполнить и всё записать.
― Вот чёрт! ― поникли сразу все ― письменную работу и отчётность никто не любил.
― Кстати, а сколько нужно времени на... на синтезирование? ― лениво вопросил Чондэ. ― И да, хён, если ты не выйдешь на следующей остановке, придётся ехать к нам.
― Приблизительно дней десять. Вроде бы. Может, чуть меньше или чуть больше. Мы не знаем точно. И выхожу я, выхожу. ― Хань помахал ребятам и выскочил из трамвая возле своего дома, кое-как взобрался по лестнице на третий этаж, повозился с ключами, ввалился в квартиру и рухнул на диван в гостиной ― так и вырубился.
Проснулся он в субботу в полдень, выпил кофе и засел за журнал. Аккуратно вписал все стартовые данные по анализам, приложил снимки биомоделирования одной хромосомы, снимки исходного и конечного геномов и расписание, когда именно и во сколько был запущен процесс синтезирования объекта К. Заодно заполнил таблицу ожидаемых результатов.
― Вот чёрт... ― Хань вспомнил слова Бэкхёна об одежде и решил купить хотя бы пару футболок и летних брюк ― на первое время. Когда покупал в ближайшем магазине, завис на обуви. Размер ноги рассчитать они забыли. Подумав пару минут, решил пока обувь не брать. В конце концов, выпускать объект на улицу сразу же никто не планировал.
Поразмыслив ещё, Хань запрыгнул в трамвай и поехал в лабораторию, потому что стоило отвезти одежду именно туда. Сам не знал, зачем выскочил на нужной остановке и сломя голову помчался к выделенному Академией складу. Задыхаясь, торопливо отпирал дверь и звенел ключами. Справившись с дверью, галопом пронёсся вверх по лестнице и влетел в основное помещение. Бросил пакеты у стола Бэкхёна, замер на месте, глубоко вдохнул, выдохнул и очень медленно двинулся к биокамере. И каждый новый шаг давался с большим трудом, чем предыдущий.
Хань застыл у биокамеры и почти что носом прижался к стеклу. Оттуда лилось мягкое зеленоватое сияние ― подсветка. Честно говоря, он не особо рассчитывал что-то увидеть, ведь меньше суток прошло с начала синтезирования. Но вскоре Хань вытаращил глаза, когда различил в толще раствора вполне себе сформировавшийся эмбрион. Тот казался таким хрупким и крошечным, что у Ханя на миг возникло безумное желание обернуть биокамеру одеялом.
Хань гладил ладонями тёплое от подогрева стекло и сбивчиво шептал все основные признаки здорового плода наизусть. Через пару минут спохватился, кинулся к телефону и набрал номер Бэкхёна.
― Да?.. ― сонно проворчали в трубку голосом Чондэ.
― У нас мальчик! ― восторженно заорал Хань по-китайски. ― Здоровый! Ты представляешь?
По ту сторону провода что-то загремело.
― Чондэ? ― осторожно позвал Хань.
― Какого чёрта, хён? ― Это уже был Бэкхён.
― У нас мальчик! ― заорал второй раз Хань, который мечтал запрыгнуть на потолок от радости, что их проект так здорово и успешно стартовал. ― Отличный мальчик!
― Господи... Ты в лаборатории? Сегодня суббота, хён!
― Я знаю! И у нас мальчик!
― Так мы и собирали мальчика, хён. Было бы странно, если б получилась девочка. Ты что там забыл?
― Одежду привёз, посмотрел, а он ― там.
― Где ещё ему быть... Где ― там, кстати?
― В растворе. Плавает.
― Брассом?
― Нет, ты просто не представляешь, как это выглядит. Здорово!
― Хён, с тобой всё в порядке? ― осторожно вопросили из трубки опять голосом Чондэ.
― Да. Я чувствую себя отцом.
― Приехали... ― мрачно подытожила трубка теперь голосом Минсока. ― Хань, будь там, продолжай чувствовать себя отцом, не двигайся и никуда не уходи. Мы сейчас приедем.
― Хорошо, ― выдохнул Хань, не уловив смысла сказанного. ― Я с ним посижу.
Пока кто-то куда-то там собирался ехать, Хань подтащил к биокамере стул, уселся на него и принялся наблюдать за эмбрионом. И Ханя просто распирало от гордости ― он видел результат собственной идеи. Видел собственными глазами. Всего сутки назад он и Бэкхён собирали из мельчайших частиц надстройку для одной из хромосом, смотрели в окуляр на геном, моделировали первые клетки живого организма, аккуратно помещали в биокамеру. И вот! Вот что у них получилось спустя какие-то двадцать четыре часа!
― Я тебя создал, крошка, ― счастливо улыбался Хань, разглядывая эмбрион. ― Какой же ты маленький...
Прижав ладони к тёплому стеклу, Хань тихонько напевал слова старой колыбельной, что слышал в детстве от матери. Вроде бы Чондэ не говорил, что стекло звуконепроницаемое, значит, малыш мог слышать голос Ханя.
― Поверить не могу, что это мы сделали...
Хань вздрогнул от неожиданности и обернулся. Рядом с его стулом торчал Бэкхён и пялился внутрь биокамеры. Чондэ и Минсок молча моргали и смотрели туда же.
― А это ничего, что он такой крошечный? ― почему-то шёпотом спросил Минсок.
― Всё в норме, ― кивнул Чондэ. ― Раз уж мы тут, проверю параметры и чуть подрегулирую температуру.
― Ой, кажется, он стал немного больше, ― отметил Хань и вновь прилип к стеклу.
― Неудивительно, это же синтезирование, ― проворчал Бэкхён и надел специальные очки. ― Да, здоровый, не вижу никаких отклонений. Геном стабилен. Скорее всего, завтра он уже будет выглядеть как двухлетний ребёнок. Или нет. По-моему, процесс идёт немного быстрее, чем мы думали, да?
― Минсок, ты расчёт раствора как делал? ― заинтересовался Хань.
― Расчёт есть в программе. ― Минсок сел за свой стол, вывел компьютер из режима ожидания и показал расчёт формулы остальным. ― Поскольку у объекта вторая группа крови, я делал расчёт по таблице Ясинского. Она считается самой эффективной, стоит у военных и вообще получила много положительных отзывов. А что?
― Всё в порядке, просто...
― Тьфу! ― Бэкхён влепил себе ладонью в лоб. ― Мы идиоты!
― Почему это?
― Потому что мы же сами смоделировали ему способность к ускоренному обучению, ну! Видимо, это работает уже на стадии синтезирования. Если учесть поправку... Сейчас!
Бэкхён уселся за свой компьютер и сделал расчёт.
― Поздравляю, наш мальчик достигнет состояния, соответствующего двадцати годам, в ночь со вторника на среду. Проще говоря, сдвигаем график снова. Хён, надо отдохнуть до среды как следует, потому что потом отдыхать мы уже не сможем. Хотя бы ты ― точно не сможешь, потому что тебе придётся присматривать за ним круглосуточно. Если всё получится, конечно. И да, займись делом ― придумай ему имя, что ли. Или будешь называть его "объект К" всё время?
Хань упал обратно на стул, уставился на эмбрион за стеклом и кивнул.
― Хён!
Хань вновь отстранённо кивнул, но глаз от биокамеры не отвёл.
― Минсок-хён, надо съездить домой к Ханю и привезти ему одеяло и подушку, а мы с Чондэ купим ему еды, чтобы до среды хватило.
― Э...
― Ну сами не видите, что ли? Никакими силами мы его отсюда не вытурим. Он явно чувствует себя отцом и собирается отслеживать рост ребёнка непосредственно, так сказать.
Хань благополучно пропустил всю кутерьму и решил, что одеяло, подушка и еда сами по себе возникли из воздуха, пока он сидел у биокамеры с блокнотом и записывал всё, что происходило за стеклом. Но разве можно было отвлечься? Зарождение жизни ― чудо само по себе. Но оно ещё чудеснее, если за ним наблюдает сам творец.
Хань уснул прямо на стуле примерно в полночь. Проснувшись, протёр глаза и часто заморгал, потому что обнаружил за стеклом ребёнка. Тот спал внутри биокамеры, окутанный длинными волосами, словно водорослями. В мягком зеленоватом сиянии его кожа казалась тёмной. Из-за его компактной позы разглядеть лицо не представлялось возможным, хотя Хань пытался сделать это изо всех сил. Потом Хань бегал от компьютера к компьютеру и проверял показания всех приборов. Никаких сигналов о нарушении процесса синтезирования не поступало, всё шло по плану.
Хань выпил немного воды и вновь прилип к стеклу надолго, наблюдая за тем, как ребёнок меняется и растёт буквально у него на глазах. Хрупкие поначалу кости мало-помалу обретали твёрдость, а под смуглой кожей всё отчётливее проступали гибкие мышцы. И Хань дважды менял режим питания и температуру согласно поступавшим сигналам. В общем-то, приборы сами справились бы, но Ханю хотелось делать это лично. И он ещё дважды звонил в дом Бэкхёна, чтобы поделиться новостями. При этом он забывал смотреть на время, из-за чего выслушивал возмущения разбуженных средь ночи друзей. Но какими же это было пустяками в сравнении с успешно протекающим проектом.
― Бэкхён, я никак не могу придумать ему имя, ― позвонив в третий раз, грустно сообщил Хань. Он сидел на краю стола и жадно смотрел на биокамеру. ― Совсем большой. Кажется, что-то около шестнадцати. Чёрт, лицо не разглядеть...
― Хён, сейчас четыре утра, ― умоляюще начал Бэкхён сонным голосом.
― Он такой смуглый, ты бы его видел. И красивый. Не представляешь, какой красивый.
― Вряд ли его внешность имеет такое уж большое значение для проекта. Показатели в норме?
― Да-да, всё прекрасно. Он совершенно здоровый. Так что с именем? Что-нибудь на К.
― Почему именно на К?
― Мне так хочется. Геном у нас ведь тоже так помечен. Ну, ты был прав, не можем же мы называть его просто "объект К". Надо дать ему имя.
― Вот и дай. Как отец, которым ты себя чувствуешь. В конце концов, это именно ты придумал этот проект. И мы все согласимся принять то имя, которые ты захочешь ему дать. Думай, хён, а я пойду спать. Увидимся в среду.
Хань грустно отложил трубку и задумался. Перебирал в уме имя за именем и не мог остановиться.
― Как же тебя назвать, крошка?
"Крошка" уже достиг роста в сто восемьдесят сантиметров, но Ханя это не смущало. Под настроение он напевал иногда то колыбельную, то просто те песни, что приходили ему на ум. Блокнот давным-давно заполнили всевозможные пометки так, что там не осталось свободного места для новых записей. С другой стороны, Хань с энтузиазмом сразу заполнил проектный журнал для всех ― ему в удовольствие было проводить наблюдения и записывать их результаты. И Хань не имел ни малейшего понятия, как именно обычно ощущают себя отцы, но в самом деле воспринимал человека за стеклом биокамеры как собственного ребёнка. Тот казался ему идеальным и совершенным, хотя он ещё даже не видел лица этого ребёнка.
― Ты у меня самый-самый замечательный, ― доверительно сообщил через стекло Хань во время очередного приступа "отцовской гордости".
― Кто ты такой и что сделал с нашим хёном? ― ворчливо поинтересовались голосом, подозрительно похожим на голос Бэкхёна. Хань обернулся и широко улыбнулся ребятам.
― Я придумал имя!
― О Господи... ― вздохнул Минсок и устроился за своим столом.
― И какое ты ему имя придумал? ― Чондэ прилип к стеклу рядом с Ханем. ― Какой он тёмненький. А это у него такие длинные волосы? Мы потом вообще распутать такую гриву сможем?
― Кай, так его зовут. Придётся обрезать. Волосы синтезируются точно так же, как организм в целом. Поэтому такие длинные. Ногти тоже, кстати, просто они ломаются, когда достигают определённой длины. Погляди вниз, видишь? Это обломки ногтей.
― Ого... ― пробормотал с другой стороны Бэкхён. ― А почему Кай? Это что-то означает?
― Это по-китайски "ключ". Хорошее ведь имя для того, кто может стать ключом в будущем. Ну, то есть, если наш проект будет удачным. Правда, красивый?
― Кто знает, хён, лица пока не разглядеть. Чондэ, что на приборах?
― Двадцать один. И показатели зависли, а значит...
― Хён, перемен нет несколько часов, значит, это предельный возраст оригинала, ― подытожил Бэкхён. ― Процесс моделирования и синтезирования закончен. Надо доставать его из камеры.
― Да. Теперь нужно, чтобы он смог проснуться и нормально адаптироваться, ― подтвердил Чондэ. ― Собственно, наш мастерский проект на этом этапе можно считать завершённым. Если он проснётся, конечно, и сможет дышать самостоятельно.
Хань тут же заметался по складу в поисках полотенца. Бэкхён поймал его и сунул в руки большое махровое полотенце.
― Держи, мы решили захватить полотенце, мыло и шампунь. Где-то здесь должны быть ещё ножницы, чтобы обрезать волосы и ногти. Только потерпи ещё чуть, пока Минсок закачает воздух в надувную ванну, а Чондэ притащит тёплой воды.
― Ага. Но всё равно надо включить откачку раствора, ― решил Хань. Прижав к груди полотенце, он бодро добежал до биокамеры и переставил нужный рычаг. Уровень жидкости постепенно стал уменьшаться.
Через полчаса они смогли открыть верхнюю часть биокамеры. Ещё через несколько минут Хань кончиками пальцев провёл по смуглой спине, прикрытой длинными тёмными волосами. На ощупь кожа Кая оказалась тёплой и скользкой из-за раствора. Голова его по-прежнему находилась в растворе, и складывалось впечатление, что он не дышит. Однако на приборах пока мигали нормальные показатели.
Чондэ и Минсок как раз закончили возиться с надувной ванной и присоединились к Ханю и Бэкхёну.
― Совсем чуть осталось...
― Будет обидно, если ничего не выйдет.
― Минсок! ― зашипели на беднягу в три голоса.
― Но гарантий ведь никаких.
― Не накаркай!
― Ну! Раствора почти не осталось!
― Да тише ты!
― Сам тише!
― Да успокойтесь уже!
― Как? Такой момент ведь!
― Событие!
― Ш-ш-ш!
Кай лежал теперь уже на дне биокамеры на левом боку. По-прежнему в позе эмбриона. Длинные волосы оплели его тело и выглядели вконец спутанными.
― Раствор полностью слит, все искусственные системы отключены, ― выдохнул Минсок за спиной Ханя.
― Пульса нет, ― отметил Чондэ, бросив быстрый взгляд на монитор своего модуля.
― И дыхания, ― встревоженно сказал Бэкхён. ― Но температура в норме, как и прочие показатели.
Хань решительно перебрался через стеклянную перегородку, опустился на колени и робко тронул Кая за плечо. Тот вздрогнул, издал тихий звук, одновременно похожий на фырканье и чихание, после чего закашлялся. Он словно пытался сжаться в комок и стать маленьким и незаметным, дрожал.
― Раствор в лёгких, ― подсказал Бэкхён. ― Хён, помоги ему.
― Сейчас... ― Хань обхватил Кая руками и прижал спиной к своей груди, старался стискивать посильнее, чтобы тот кашлял от души и прочищал дыхательные пути. Когда же Кай откашлялся и отчихался, и сделал первый нормальный вдох, Хань вновь обнял его и погладил по спутанным влажным волосам. ― Умница мой, дыши...
"Умница" завертел головой по сторонам и снова свернулся клубком в объятиях Ханя, потом несмело посмотрел на Ханя сквозь спадавшую на лицо завесу волос. Хань осторожно отвёл длинные пряди в стороны и улыбнулся, разглядев под ними резкие черты, чёткий контур выразительных губ и горящие любопытством глаза.
― А ты был прав, хён, какой красивый, ― с умилением засюсюкал Бэкхён. ― Теперь от девчонок и ссаными трусами не отмахаемся.
― Как будто раньше отмахивались, ― недовольно проворчал Минсок. ― В ванну его давайте уже.
Кай вцепился в футболку Ханя мёртвой хваткой, придвинулся ближе и шарил по его лицу вопросительным и недоумевающим взглядом.
― Тише, ― успокаивал Хань и гладил по голове, обнимал и бормотал всякие глупости, лишь бы Кай просто слышал его голос. По крайней мере, это работало. Потом Кай растерянно пытался разобрать спутанные волосы, пока Хань их обрезал. Обрезал Хань их не слишком коротко ― пока что, боялся поранить вертевшегося волчком Кая. Тот в процессе стрижки водил ладонями по стеклу и не понимал, похоже, что это за невидимая преграда такая.
― Кай, посиди спокойно хоть минуту, ― умолял его Хань, но тщетно.
― Ничего, так тоже сойдёт, для начала, ― хмыкнул Бэкхён, оценив новую причёску с длиной волос примерно до плеч, местами ― чуть ниже. ― Веди его в ванну, надо отмывать. Раствор должен постоянно обновляться, а то он быстро портится и начинает вонять. Кстати, тебе придётся тоже в ванне побывать ― от твоей футболки уже воняет.
― Ну спасибо, ― обиделся Хань, однако послушно поднялся на ноги. Пришлось на месте учить Кая стоять прямо и ходить. Как ни странно, научить вышло до невероятного быстро. Кай просто посмотрел, как ходят и стоят другие, после чего прекрасно всё повторил. Сначала несколько неуверенно, потом вполне себе успешно и твёрдо.
Хань затолкал Кая в ванну и усердно намылил, промыл тщательно волосы, не позволил подышать под водой и заодно объяснил, что значит мыться и нырять. После помывки он завернул Кая в большое полотенце и усадил на стул. Хань затем сам поплескался в ванне, отмываясь от раствора. Полотенца ему не досталось, так что он натянул чистые футболку и брюки прямо на мокрое тело. Всё это время Кай глазел на него с детским любопытством.
― Попробуем покормить? ― Чондэ уселся напротив Кая и демонстративно принялся есть вафлю.
― Покормить или подразнить? ― весело уточнил Бэкхён, правда, вместо вафли он предпочёл печенье.
Кай смотрел на обоих с лёгкой растерянностью.
― Придурки, он же не знает, что это еда, ― поставил парочке диагноз Минсок, достал из пакета вафлю и протянул её Каю. Тот озадаченно осмотрел вафлю, пальцы и запястье Минсока и немного отодвинулся вместе со стулом. Наверное, решил, что его окружают психи.
― С ума сошли? ― накинулся на всех троих Хань ― он уж точно причислил друзей к психам. ― Ему нельзя пока такое давать.
Он сбегал к пакетам с едой, открыл коробку с молоком, наполнил стакан и подошёл к Каю. Опустившись на корточки рядом со стулом, Хань сделал маленький глоток из стакана, после чего протянул стакан Каю. Тот с минуту разглядывал стакан и пальцы Ханя, наклонив голову, принюхался и недовольно поморщился.
― Запах не нравится? ― предположил Бэкхён.
― Похоже на то...
Хань вновь сделал глоток молока из стакана и опять предложил Каю попить. Кай уставился на белую полоску у него над верхней губой, потом чуть наклонился к нему, внимательно рассматривая то стакан с молоком, то его лицо. После этого Кай внезапно придвинулся к Ханю и кончиком языка быстро лизнул кожу над верхней губой, вогнав Ханя в ступор.
Чондэ зажал себе рот руками, чтобы не заржать в голос.
Бэкхён и Минсок, мягко говоря, выпали в осадок.
Кай облизнулся, отобрал у шокированного Ханя стакан и принялся по чуть-чуть пить молоко.
Чондэ всё-таки свалился на пол и громко рассмеялся.
― Хён! Ой, не могу!.. Хён, он попробовал молоко на тебе, ха-ха-ха! Кажется, он считает тебя не папой, а мамой! Ха-ха-ха... Слизнул молоко у тебя над губой...
Прикончив молоко, Кай едва не разбил стакан, сполз со стула и принялся настойчиво забираться то ли Ханю на спину, то ли на руки.
― Добавки хочет? ― озадаченно предположил Минсок.
― Как будто по Ханю не видно, что молоку там неоткуда взяться?
― По-моему, он хочет спать, ― возразил Бэкхён. ― Хён, попробуй его на руки взять.
― Спятил? Хён надорвётся такого коня на руках таскать, ― запротестовал Чондэ.
― Не надорвётся. Ребёнка откормить надо, вон какой тощий, да и это только пока. Сам же видишь, он ещё и говорить не умеет, ничего не понимает толком. Хён, успокой ребёнка.
Хань попыхтел, но таки смог поднять Кая. Тот тут же унялся, ухватился руками за его шею и умиротворённо закрыл глаза, подтвердив подозрения Бэкхёна.
― Ну, что я говорил? Хён, усыпи его как-нибудь, а мы попробуем лежанку организовать. Продержишься?
― Не... уверен... тяжёлый... ― с трудом выдавил из себя Хань, не успевший толком прийти в себя после того, как Кай лизнул его.
Бэкхён и Минсок торопливо расправили одеяло в углу, положили подушку и помогли Ханю дотащить "ребёнка". И Ханю пришлось терпеливо лежать рядом, пока "ребёнок" не уснул крепко.
― Что с показателями? ― тихо спросил он, чтобы не разбудить Кая.
― В норме. Пока что.
― Надо взять образцы для анализа.
― Как? Он же проснётся, если мы нацепим датчики или проколем кожу для взятия образцов. Пусть поспит, а показания снимем позже, как и образцы...
Автор: Корейский Песец/Шу-кун/Ie-rey
Пейринг/Персонаж: КайЛу, Бэкхён, Чондэ, Минсок, Сэхун/Тао, Сухо
Рейтинг: NC-17
Жанр: соц. НФ, биопанк, романс, драма, юмор, АУ
Размер: макси
Предупреждения: Кай и Ким Чонин в этой истории... Нет, речь не идёт о раздвоении личности или близнецах, всё несколько сложнее, тем не менее, фактически тут два пейринга: Кай/Лу Хань и Чонин/Лу Хань.
Размещение: запрещено
Авторские примечания: Глава 1 Книги Бытия... Нет безупречного и верного кодекса поведения. Каждый поступок любого человека несёт в себе как положительные моменты, так и отрицательные. И вся наша жизнь ― это сумма положительных и отрицательных последствий всех наших поступков. Чего же было больше, зависит от того, насколько вы гордитесь проделанным путём или насколько вы его стыдитесь.
Ссылка на оригинал КФ: ficbook.net/readfic/2290551
◄ 3 ►
◄ 3 ►
Хань склонился над конструкторской камерой, приник к окуляру и ещё раз внимательно изучил хромосомный набор. Бэкхён сидел рядом перед монитором компьютера и в очередной раз прогонял данные общих анализов.
― Что с возрастом? ― уточнил Чондэ с другой стороны портового склада, который им выделили под лабораторию в Академии. Чондэ как раз заканчивал возиться с биокамерой, а Минсок бегал следом за ним со сварочным аппаратом и сумкой с прочими инструментами.
― Если верить тестам, то от двадцати до двадцати пяти. Точнее определить никак.
― А рост?
― Тебе зачем? ― возмутился Хань. ― Какая разница?
― Материалы лимитированы, хён. Мне нужно знать размеры. Ты, конечно, можешь сходить в отдел снабжения, но даже тебе уже ничего не выдадут. Мы и так слишком много всего выпросили для проекта.
― Угу, ― кивнул Бэкхён. ― Размеры нужны. Сейчас... Сто семьдесят девять ― самый низкий возможный показатель. И сто восемьдесят семь ― самый высокий возможный показатель. Это по теореме Верна. Крупный мальчик. Я тут модель набросал слегка на скорую руку по теореме Фаржа. Хён, будешь покупать ему одёжку, бери футболки и рубашки самого большого размера из стандартных, а брюки ― маленького.
― Стройняшка, ― хмыкнул Хань.
― Угу, атлетическое телосложение. Баланс смещён в пользу скорости и выносливости. Если верить анализу, конечно. Генотип южный в большей степени, редко встречается. Приметным будет. Если потеряется, найдём легко.
― Накаркай мне тут!
От подзатыльника Бэкхён профессионально увернулся и сунул Ханю под нос ворох распечаток.
― Что это?
― Данные анализов. Решай, что будем моделировать.
― Мы уже решили, вроде как.
― Всё равно всё посмотри и проверь. Кстати, а что там? ― Бэкхён нагло сдвинул Ханя в сторону и тоже приник к окуляру конструкторской камеры. ― Ой, какой красивый геном. Хён, ты, правда, думаешь, что тут надо что-то улучшать?
― Погляди на схему. В принципе, всё очень хорошо, но способность к обучению можно действительно улучшить.
― Очень хорошие моторные навыки, да, вижу. Но в плане обучаемости... ― Бэкхён покрутил настройки, увеличивая изображение. ― Угу, можно. Думаешь, больше ничего делать не стоит?
― А смысл? Нам надо просто рассчитать степень возможного воздействия, не превышая одного процента. Если превысим, то повторим чужие ошибки, которые уже делали до нас. И надо память удалить.
― Легко сказать, но трудно сделать. Раз на раз не приходится, да и латентная память остаётся всё равно.
― Я знаю, но в нашем случае память стереть необходимо. Ему нужны собственные воспоминания, а не чужие.
― Угу, но навыки всё равно останутся, если принять во внимание особенности его моторики...
― Я закончил! ― крикнул им Чондэ.
― Прекрасно. Можно мне это где-нибудь бросить? ― смахнув пот со лба, поинтересовался Минсок и показал на сварочный аппарат.
― Бросай, хён, ― великодушно разрешил Чондэ. ― Кстати, кто будет состав проектировать?
― Минсок, займись этим, ― отмахнулся Хань.
― Опять я, да?
― Ой, да ладно тебе, хён, ― развеселился Чондэ. ― Кстати, инструменты отдай, они мне ещё нужны.
― Бэкхён, давай думать вместе. Всё-таки биомоделирование по твоей части. Что и куда тут надо...
― Не рыпайся, сейчас поглядим...
Хань и Бэкхён оккупировали конструкторскую камеру с образцом генома. Чондэ доводил до ума биокамеру, а Минсок рассчитывал формулу биораствора. Они глотали энергетики, когда уставали, и вновь возвращались к работе. В итоге моделирование генома и старт проекта начались на два дня раньше запланированного, и когда они выползли из лаборатории, были свято уверены, что уже воскресенье. В трамвае кондуктор посмотрела на них круглыми глазами.
― Совсем сдурели? Какие билеты в пятницу?
В будние дни студенты могли пользоваться студенческим трамваем бесплатно, оплачивались исключительно поездки в выходные дни.
― А уже пятница? ― ошарашенно вопросил Хань, перепугавшийся, что они провозились на неделю дольше. Кондуктор показала ему календарик, и он выдохнул с облегчением. ― Ребята, мы переработали. Два выходных, в лаборатории встретимся в понедельник.
― Ты сам постарайся прийти туда в понедельник, а не завтра или послезавтра, ― мрачно посоветовал Бэкхён, пытавшийся не уснуть на месте.
― Да если бы... Надо же журнал заполнить и всё записать.
― Вот чёрт! ― поникли сразу все ― письменную работу и отчётность никто не любил.
― Кстати, а сколько нужно времени на... на синтезирование? ― лениво вопросил Чондэ. ― И да, хён, если ты не выйдешь на следующей остановке, придётся ехать к нам.
― Приблизительно дней десять. Вроде бы. Может, чуть меньше или чуть больше. Мы не знаем точно. И выхожу я, выхожу. ― Хань помахал ребятам и выскочил из трамвая возле своего дома, кое-как взобрался по лестнице на третий этаж, повозился с ключами, ввалился в квартиру и рухнул на диван в гостиной ― так и вырубился.
◄ 4 ►
◄ 4 ►
Проснулся он в субботу в полдень, выпил кофе и засел за журнал. Аккуратно вписал все стартовые данные по анализам, приложил снимки биомоделирования одной хромосомы, снимки исходного и конечного геномов и расписание, когда именно и во сколько был запущен процесс синтезирования объекта К. Заодно заполнил таблицу ожидаемых результатов.
― Вот чёрт... ― Хань вспомнил слова Бэкхёна об одежде и решил купить хотя бы пару футболок и летних брюк ― на первое время. Когда покупал в ближайшем магазине, завис на обуви. Размер ноги рассчитать они забыли. Подумав пару минут, решил пока обувь не брать. В конце концов, выпускать объект на улицу сразу же никто не планировал.
Поразмыслив ещё, Хань запрыгнул в трамвай и поехал в лабораторию, потому что стоило отвезти одежду именно туда. Сам не знал, зачем выскочил на нужной остановке и сломя голову помчался к выделенному Академией складу. Задыхаясь, торопливо отпирал дверь и звенел ключами. Справившись с дверью, галопом пронёсся вверх по лестнице и влетел в основное помещение. Бросил пакеты у стола Бэкхёна, замер на месте, глубоко вдохнул, выдохнул и очень медленно двинулся к биокамере. И каждый новый шаг давался с большим трудом, чем предыдущий.
Хань застыл у биокамеры и почти что носом прижался к стеклу. Оттуда лилось мягкое зеленоватое сияние ― подсветка. Честно говоря, он не особо рассчитывал что-то увидеть, ведь меньше суток прошло с начала синтезирования. Но вскоре Хань вытаращил глаза, когда различил в толще раствора вполне себе сформировавшийся эмбрион. Тот казался таким хрупким и крошечным, что у Ханя на миг возникло безумное желание обернуть биокамеру одеялом.
Хань гладил ладонями тёплое от подогрева стекло и сбивчиво шептал все основные признаки здорового плода наизусть. Через пару минут спохватился, кинулся к телефону и набрал номер Бэкхёна.
― Да?.. ― сонно проворчали в трубку голосом Чондэ.
― У нас мальчик! ― восторженно заорал Хань по-китайски. ― Здоровый! Ты представляешь?
По ту сторону провода что-то загремело.
― Чондэ? ― осторожно позвал Хань.
― Какого чёрта, хён? ― Это уже был Бэкхён.
― У нас мальчик! ― заорал второй раз Хань, который мечтал запрыгнуть на потолок от радости, что их проект так здорово и успешно стартовал. ― Отличный мальчик!
― Господи... Ты в лаборатории? Сегодня суббота, хён!
― Я знаю! И у нас мальчик!
― Так мы и собирали мальчика, хён. Было бы странно, если б получилась девочка. Ты что там забыл?
― Одежду привёз, посмотрел, а он ― там.
― Где ещё ему быть... Где ― там, кстати?
― В растворе. Плавает.
― Брассом?
― Нет, ты просто не представляешь, как это выглядит. Здорово!
― Хён, с тобой всё в порядке? ― осторожно вопросили из трубки опять голосом Чондэ.
― Да. Я чувствую себя отцом.
― Приехали... ― мрачно подытожила трубка теперь голосом Минсока. ― Хань, будь там, продолжай чувствовать себя отцом, не двигайся и никуда не уходи. Мы сейчас приедем.
― Хорошо, ― выдохнул Хань, не уловив смысла сказанного. ― Я с ним посижу.
Пока кто-то куда-то там собирался ехать, Хань подтащил к биокамере стул, уселся на него и принялся наблюдать за эмбрионом. И Ханя просто распирало от гордости ― он видел результат собственной идеи. Видел собственными глазами. Всего сутки назад он и Бэкхён собирали из мельчайших частиц надстройку для одной из хромосом, смотрели в окуляр на геном, моделировали первые клетки живого организма, аккуратно помещали в биокамеру. И вот! Вот что у них получилось спустя какие-то двадцать четыре часа!
― Я тебя создал, крошка, ― счастливо улыбался Хань, разглядывая эмбрион. ― Какой же ты маленький...
Прижав ладони к тёплому стеклу, Хань тихонько напевал слова старой колыбельной, что слышал в детстве от матери. Вроде бы Чондэ не говорил, что стекло звуконепроницаемое, значит, малыш мог слышать голос Ханя.
― Поверить не могу, что это мы сделали...
Хань вздрогнул от неожиданности и обернулся. Рядом с его стулом торчал Бэкхён и пялился внутрь биокамеры. Чондэ и Минсок молча моргали и смотрели туда же.
― А это ничего, что он такой крошечный? ― почему-то шёпотом спросил Минсок.
― Всё в норме, ― кивнул Чондэ. ― Раз уж мы тут, проверю параметры и чуть подрегулирую температуру.
― Ой, кажется, он стал немного больше, ― отметил Хань и вновь прилип к стеклу.
― Неудивительно, это же синтезирование, ― проворчал Бэкхён и надел специальные очки. ― Да, здоровый, не вижу никаких отклонений. Геном стабилен. Скорее всего, завтра он уже будет выглядеть как двухлетний ребёнок. Или нет. По-моему, процесс идёт немного быстрее, чем мы думали, да?
― Минсок, ты расчёт раствора как делал? ― заинтересовался Хань.
― Расчёт есть в программе. ― Минсок сел за свой стол, вывел компьютер из режима ожидания и показал расчёт формулы остальным. ― Поскольку у объекта вторая группа крови, я делал расчёт по таблице Ясинского. Она считается самой эффективной, стоит у военных и вообще получила много положительных отзывов. А что?
― Всё в порядке, просто...
― Тьфу! ― Бэкхён влепил себе ладонью в лоб. ― Мы идиоты!
― Почему это?
― Потому что мы же сами смоделировали ему способность к ускоренному обучению, ну! Видимо, это работает уже на стадии синтезирования. Если учесть поправку... Сейчас!
Бэкхён уселся за свой компьютер и сделал расчёт.
― Поздравляю, наш мальчик достигнет состояния, соответствующего двадцати годам, в ночь со вторника на среду. Проще говоря, сдвигаем график снова. Хён, надо отдохнуть до среды как следует, потому что потом отдыхать мы уже не сможем. Хотя бы ты ― точно не сможешь, потому что тебе придётся присматривать за ним круглосуточно. Если всё получится, конечно. И да, займись делом ― придумай ему имя, что ли. Или будешь называть его "объект К" всё время?
Хань упал обратно на стул, уставился на эмбрион за стеклом и кивнул.
― Хён!
Хань вновь отстранённо кивнул, но глаз от биокамеры не отвёл.
― Минсок-хён, надо съездить домой к Ханю и привезти ему одеяло и подушку, а мы с Чондэ купим ему еды, чтобы до среды хватило.
― Э...
― Ну сами не видите, что ли? Никакими силами мы его отсюда не вытурим. Он явно чувствует себя отцом и собирается отслеживать рост ребёнка непосредственно, так сказать.
Хань благополучно пропустил всю кутерьму и решил, что одеяло, подушка и еда сами по себе возникли из воздуха, пока он сидел у биокамеры с блокнотом и записывал всё, что происходило за стеклом. Но разве можно было отвлечься? Зарождение жизни ― чудо само по себе. Но оно ещё чудеснее, если за ним наблюдает сам творец.
Хань уснул прямо на стуле примерно в полночь. Проснувшись, протёр глаза и часто заморгал, потому что обнаружил за стеклом ребёнка. Тот спал внутри биокамеры, окутанный длинными волосами, словно водорослями. В мягком зеленоватом сиянии его кожа казалась тёмной. Из-за его компактной позы разглядеть лицо не представлялось возможным, хотя Хань пытался сделать это изо всех сил. Потом Хань бегал от компьютера к компьютеру и проверял показания всех приборов. Никаких сигналов о нарушении процесса синтезирования не поступало, всё шло по плану.
Хань выпил немного воды и вновь прилип к стеклу надолго, наблюдая за тем, как ребёнок меняется и растёт буквально у него на глазах. Хрупкие поначалу кости мало-помалу обретали твёрдость, а под смуглой кожей всё отчётливее проступали гибкие мышцы. И Хань дважды менял режим питания и температуру согласно поступавшим сигналам. В общем-то, приборы сами справились бы, но Ханю хотелось делать это лично. И он ещё дважды звонил в дом Бэкхёна, чтобы поделиться новостями. При этом он забывал смотреть на время, из-за чего выслушивал возмущения разбуженных средь ночи друзей. Но какими же это было пустяками в сравнении с успешно протекающим проектом.
― Бэкхён, я никак не могу придумать ему имя, ― позвонив в третий раз, грустно сообщил Хань. Он сидел на краю стола и жадно смотрел на биокамеру. ― Совсем большой. Кажется, что-то около шестнадцати. Чёрт, лицо не разглядеть...
― Хён, сейчас четыре утра, ― умоляюще начал Бэкхён сонным голосом.
― Он такой смуглый, ты бы его видел. И красивый. Не представляешь, какой красивый.
― Вряд ли его внешность имеет такое уж большое значение для проекта. Показатели в норме?
― Да-да, всё прекрасно. Он совершенно здоровый. Так что с именем? Что-нибудь на К.
― Почему именно на К?
― Мне так хочется. Геном у нас ведь тоже так помечен. Ну, ты был прав, не можем же мы называть его просто "объект К". Надо дать ему имя.
― Вот и дай. Как отец, которым ты себя чувствуешь. В конце концов, это именно ты придумал этот проект. И мы все согласимся принять то имя, которые ты захочешь ему дать. Думай, хён, а я пойду спать. Увидимся в среду.
Хань грустно отложил трубку и задумался. Перебирал в уме имя за именем и не мог остановиться.
― Как же тебя назвать, крошка?
"Крошка" уже достиг роста в сто восемьдесят сантиметров, но Ханя это не смущало. Под настроение он напевал иногда то колыбельную, то просто те песни, что приходили ему на ум. Блокнот давным-давно заполнили всевозможные пометки так, что там не осталось свободного места для новых записей. С другой стороны, Хань с энтузиазмом сразу заполнил проектный журнал для всех ― ему в удовольствие было проводить наблюдения и записывать их результаты. И Хань не имел ни малейшего понятия, как именно обычно ощущают себя отцы, но в самом деле воспринимал человека за стеклом биокамеры как собственного ребёнка. Тот казался ему идеальным и совершенным, хотя он ещё даже не видел лица этого ребёнка.
◄ 5 ►
◄ 5 ►
― Ты у меня самый-самый замечательный, ― доверительно сообщил через стекло Хань во время очередного приступа "отцовской гордости".
― Кто ты такой и что сделал с нашим хёном? ― ворчливо поинтересовались голосом, подозрительно похожим на голос Бэкхёна. Хань обернулся и широко улыбнулся ребятам.
― Я придумал имя!
― О Господи... ― вздохнул Минсок и устроился за своим столом.
― И какое ты ему имя придумал? ― Чондэ прилип к стеклу рядом с Ханем. ― Какой он тёмненький. А это у него такие длинные волосы? Мы потом вообще распутать такую гриву сможем?
― Кай, так его зовут. Придётся обрезать. Волосы синтезируются точно так же, как организм в целом. Поэтому такие длинные. Ногти тоже, кстати, просто они ломаются, когда достигают определённой длины. Погляди вниз, видишь? Это обломки ногтей.
― Ого... ― пробормотал с другой стороны Бэкхён. ― А почему Кай? Это что-то означает?
― Это по-китайски "ключ". Хорошее ведь имя для того, кто может стать ключом в будущем. Ну, то есть, если наш проект будет удачным. Правда, красивый?
― Кто знает, хён, лица пока не разглядеть. Чондэ, что на приборах?
― Двадцать один. И показатели зависли, а значит...
― Хён, перемен нет несколько часов, значит, это предельный возраст оригинала, ― подытожил Бэкхён. ― Процесс моделирования и синтезирования закончен. Надо доставать его из камеры.
― Да. Теперь нужно, чтобы он смог проснуться и нормально адаптироваться, ― подтвердил Чондэ. ― Собственно, наш мастерский проект на этом этапе можно считать завершённым. Если он проснётся, конечно, и сможет дышать самостоятельно.
Хань тут же заметался по складу в поисках полотенца. Бэкхён поймал его и сунул в руки большое махровое полотенце.
― Держи, мы решили захватить полотенце, мыло и шампунь. Где-то здесь должны быть ещё ножницы, чтобы обрезать волосы и ногти. Только потерпи ещё чуть, пока Минсок закачает воздух в надувную ванну, а Чондэ притащит тёплой воды.
― Ага. Но всё равно надо включить откачку раствора, ― решил Хань. Прижав к груди полотенце, он бодро добежал до биокамеры и переставил нужный рычаг. Уровень жидкости постепенно стал уменьшаться.
Через полчаса они смогли открыть верхнюю часть биокамеры. Ещё через несколько минут Хань кончиками пальцев провёл по смуглой спине, прикрытой длинными тёмными волосами. На ощупь кожа Кая оказалась тёплой и скользкой из-за раствора. Голова его по-прежнему находилась в растворе, и складывалось впечатление, что он не дышит. Однако на приборах пока мигали нормальные показатели.
Чондэ и Минсок как раз закончили возиться с надувной ванной и присоединились к Ханю и Бэкхёну.
― Совсем чуть осталось...
― Будет обидно, если ничего не выйдет.
― Минсок! ― зашипели на беднягу в три голоса.
― Но гарантий ведь никаких.
― Не накаркай!
― Ну! Раствора почти не осталось!
― Да тише ты!
― Сам тише!
― Да успокойтесь уже!
― Как? Такой момент ведь!
― Событие!
― Ш-ш-ш!
Кай лежал теперь уже на дне биокамеры на левом боку. По-прежнему в позе эмбриона. Длинные волосы оплели его тело и выглядели вконец спутанными.
― Раствор полностью слит, все искусственные системы отключены, ― выдохнул Минсок за спиной Ханя.
― Пульса нет, ― отметил Чондэ, бросив быстрый взгляд на монитор своего модуля.
― И дыхания, ― встревоженно сказал Бэкхён. ― Но температура в норме, как и прочие показатели.
Хань решительно перебрался через стеклянную перегородку, опустился на колени и робко тронул Кая за плечо. Тот вздрогнул, издал тихий звук, одновременно похожий на фырканье и чихание, после чего закашлялся. Он словно пытался сжаться в комок и стать маленьким и незаметным, дрожал.
― Раствор в лёгких, ― подсказал Бэкхён. ― Хён, помоги ему.
― Сейчас... ― Хань обхватил Кая руками и прижал спиной к своей груди, старался стискивать посильнее, чтобы тот кашлял от души и прочищал дыхательные пути. Когда же Кай откашлялся и отчихался, и сделал первый нормальный вдох, Хань вновь обнял его и погладил по спутанным влажным волосам. ― Умница мой, дыши...
"Умница" завертел головой по сторонам и снова свернулся клубком в объятиях Ханя, потом несмело посмотрел на Ханя сквозь спадавшую на лицо завесу волос. Хань осторожно отвёл длинные пряди в стороны и улыбнулся, разглядев под ними резкие черты, чёткий контур выразительных губ и горящие любопытством глаза.
― А ты был прав, хён, какой красивый, ― с умилением засюсюкал Бэкхён. ― Теперь от девчонок и ссаными трусами не отмахаемся.
― Как будто раньше отмахивались, ― недовольно проворчал Минсок. ― В ванну его давайте уже.
Кай вцепился в футболку Ханя мёртвой хваткой, придвинулся ближе и шарил по его лицу вопросительным и недоумевающим взглядом.
― Тише, ― успокаивал Хань и гладил по голове, обнимал и бормотал всякие глупости, лишь бы Кай просто слышал его голос. По крайней мере, это работало. Потом Кай растерянно пытался разобрать спутанные волосы, пока Хань их обрезал. Обрезал Хань их не слишком коротко ― пока что, боялся поранить вертевшегося волчком Кая. Тот в процессе стрижки водил ладонями по стеклу и не понимал, похоже, что это за невидимая преграда такая.
― Кай, посиди спокойно хоть минуту, ― умолял его Хань, но тщетно.
― Ничего, так тоже сойдёт, для начала, ― хмыкнул Бэкхён, оценив новую причёску с длиной волос примерно до плеч, местами ― чуть ниже. ― Веди его в ванну, надо отмывать. Раствор должен постоянно обновляться, а то он быстро портится и начинает вонять. Кстати, тебе придётся тоже в ванне побывать ― от твоей футболки уже воняет.
― Ну спасибо, ― обиделся Хань, однако послушно поднялся на ноги. Пришлось на месте учить Кая стоять прямо и ходить. Как ни странно, научить вышло до невероятного быстро. Кай просто посмотрел, как ходят и стоят другие, после чего прекрасно всё повторил. Сначала несколько неуверенно, потом вполне себе успешно и твёрдо.
Хань затолкал Кая в ванну и усердно намылил, промыл тщательно волосы, не позволил подышать под водой и заодно объяснил, что значит мыться и нырять. После помывки он завернул Кая в большое полотенце и усадил на стул. Хань затем сам поплескался в ванне, отмываясь от раствора. Полотенца ему не досталось, так что он натянул чистые футболку и брюки прямо на мокрое тело. Всё это время Кай глазел на него с детским любопытством.
― Попробуем покормить? ― Чондэ уселся напротив Кая и демонстративно принялся есть вафлю.
― Покормить или подразнить? ― весело уточнил Бэкхён, правда, вместо вафли он предпочёл печенье.
Кай смотрел на обоих с лёгкой растерянностью.
― Придурки, он же не знает, что это еда, ― поставил парочке диагноз Минсок, достал из пакета вафлю и протянул её Каю. Тот озадаченно осмотрел вафлю, пальцы и запястье Минсока и немного отодвинулся вместе со стулом. Наверное, решил, что его окружают психи.
― С ума сошли? ― накинулся на всех троих Хань ― он уж точно причислил друзей к психам. ― Ему нельзя пока такое давать.
Он сбегал к пакетам с едой, открыл коробку с молоком, наполнил стакан и подошёл к Каю. Опустившись на корточки рядом со стулом, Хань сделал маленький глоток из стакана, после чего протянул стакан Каю. Тот с минуту разглядывал стакан и пальцы Ханя, наклонив голову, принюхался и недовольно поморщился.
― Запах не нравится? ― предположил Бэкхён.
― Похоже на то...
Хань вновь сделал глоток молока из стакана и опять предложил Каю попить. Кай уставился на белую полоску у него над верхней губой, потом чуть наклонился к нему, внимательно рассматривая то стакан с молоком, то его лицо. После этого Кай внезапно придвинулся к Ханю и кончиком языка быстро лизнул кожу над верхней губой, вогнав Ханя в ступор.
Чондэ зажал себе рот руками, чтобы не заржать в голос.
Бэкхён и Минсок, мягко говоря, выпали в осадок.
Кай облизнулся, отобрал у шокированного Ханя стакан и принялся по чуть-чуть пить молоко.
Чондэ всё-таки свалился на пол и громко рассмеялся.
― Хён! Ой, не могу!.. Хён, он попробовал молоко на тебе, ха-ха-ха! Кажется, он считает тебя не папой, а мамой! Ха-ха-ха... Слизнул молоко у тебя над губой...
Прикончив молоко, Кай едва не разбил стакан, сполз со стула и принялся настойчиво забираться то ли Ханю на спину, то ли на руки.
― Добавки хочет? ― озадаченно предположил Минсок.
― Как будто по Ханю не видно, что молоку там неоткуда взяться?
― По-моему, он хочет спать, ― возразил Бэкхён. ― Хён, попробуй его на руки взять.
― Спятил? Хён надорвётся такого коня на руках таскать, ― запротестовал Чондэ.
― Не надорвётся. Ребёнка откормить надо, вон какой тощий, да и это только пока. Сам же видишь, он ещё и говорить не умеет, ничего не понимает толком. Хён, успокой ребёнка.
Хань попыхтел, но таки смог поднять Кая. Тот тут же унялся, ухватился руками за его шею и умиротворённо закрыл глаза, подтвердив подозрения Бэкхёна.
― Ну, что я говорил? Хён, усыпи его как-нибудь, а мы попробуем лежанку организовать. Продержишься?
― Не... уверен... тяжёлый... ― с трудом выдавил из себя Хань, не успевший толком прийти в себя после того, как Кай лизнул его.
Бэкхён и Минсок торопливо расправили одеяло в углу, положили подушку и помогли Ханю дотащить "ребёнка". И Ханю пришлось терпеливо лежать рядом, пока "ребёнок" не уснул крепко.
― Что с показателями? ― тихо спросил он, чтобы не разбудить Кая.
― В норме. Пока что.
― Надо взять образцы для анализа.
― Как? Он же проснётся, если мы нацепим датчики или проколем кожу для взятия образцов. Пусть поспит, а показания снимем позже, как и образцы...
@темы: Tao, NC17, биопанк, EXO, Kim Jongin, Luhan, Byun Baekhyun, Oh Sehun, KaiLu, Huang Zitao, Симпатика, KaiHan, Ie-rey, romance, Kai, fanfiction