Название: Формула-О (Formula Exol)
Автор: Корейский Песец / Шу-кун / Ie-rey
Фэндом: EXO - K/M
Основные персонажи: Лу Хань (Лухан), Ким Чонин (Кай), Ву Ифань (Крис), Ким Чунмён (Сухо), Чжан Исин (Лэй), Бён Бэкхён, Пак Чанёль
Пэйринг или персонажи: КайЛу, ЧанБэк - основа + боком СуЛэй, ЧенМин, Крис, Сэхун, Тао, Кёнсу (ОТ12)
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Романтика, Ангст, Юмор, Фантастика, AU, Омегаверс
Предупреждения: Кинк
Размер: Макси, 249 страниц
Кол-во частей: 32
Статус: закончен
Описание:
косморейсингАУ. Formula Exol в переводе — Формула Определения. Определение есть совершенство, а совершенство недостижимо, потому издавна обозначалось как ноль. Трансформер вс Эльдорадо, но любая команда состоит из обычных людей, стремящихся к собственным целям. Или просто в небо, в космос, к настоящим звёздам. К скорости и определению, к идеалам. Просто у каждого из них небо собственное, не такое, как у других.
Посвящение:
Трансформер и Эльдорадо
Примечания автора:
омегаверс, да, но — гонок тут больше, чем омегаверса, омегаверс, скорее, антураж, ибо автор решил считерить, чтоб не объяснять, почему "тут все геи" - силы ему понадобятся на гонки )))
Ссылка на оригинал КФ: ficbook.net/readfic/3274695
Пролог
Формула-О
Formula Exol
Formula Exol
Formula Exol в переводе — Формула Определения.
Определение есть совершенство, а совершенство
недостижимо, потому издавна обозначалось как ноль.
Пролог
После падения трудно встать, иногда — невозможно. Но он стоял под проливным дождём и смотрел вверх. В небо. По смуглой коже стекали прозрачные ручейки, капли терялись в густых тёмных волосах, а он смотрел в небо и не закрывал глаза.
— К вам посетитель.
Никакой реакции. Он продолжал смотреть вверх — сквозь дождь и тяжёлые облака, словно собирался взглядом раздвинуть свинцовую пелену и различить звёздное сияние.
— Меня зовут Ким Чунмён, я владелец...
— Я знаю, кто вы, — перебили Чунмёна приятным низким голосом. И только тогда высокий смуглый человек соизволил перевести взгляд на Чунмёна, слегка повернув голову. Промокшая больничная блуза липла к широким плечам и груди. Он и раньше был худощавым, а сейчас — так и вовсе... Кожа да кости. И Чунмён не знал, в силах ли этот человек подняться после ужасного падения.
— Мне сказали, что через неделю вас выпустят из клиники. Это не моё дело, конечно, господин Ким, не подумайте, что я намерен лезть в вашу жизнь, однако... Однако если вы решите вернуться и вновь летать, я хотел бы, чтобы вы заглянули в Трансформер и прошли тест. Если тест вы пройдёте, я с удовольствием возьму вас в команду.
Ким Чонин медленно сунул руки в карманы больничных брюк и презрительным взглядом смерил зонт, что держал над собой Чунмён.
— У вас недобор?
Проницателен.
— Кто ушёл? Ледяной Принц? И у вас теперь нет чемпиона?
— У Ифань ещё полгода назад стал тренером команды. Да, он теперь уже не летает. Но ещё от нас ушёл другой пилот. Но чемпион в команде есть.
— Я не гожусь на роль ведомого, — жёстко отрезал Чонин и зашагал по тропинке в сторону небольшого прудика под резным деревянным мостом.
Гордыня. О да, Чунмён был наслышан об этой черте Чонина ещё в то время, когда Чонин занимал место лидера команды Эльдорадо и оставался бессменным чемпионом. Чемпионский титул он завоевал в восемнадцать. Первый и единственный, самый юный чемпион за всю историю Формулы Определения. Все его выступления, где он умудрился не занять первое место, можно было пересчитать по пальцам двух рук. Но их было меньше десяти.
Пока он не попал в аварию в своём последнем сезоне, он считался звездой первой величины. Но в тот день победа досталась команде Трансформер и У Ифаню. Потому что Ким Чонин по прозвищу Кай получил новый болид. Конструкторская ошибка: двигатель не выдержал нагрузок и взорвался. Потребовалось больше двух лет, чтобы Чонин смог встать на ноги. И через неделю он должен был вернуться в большой мир.
Чунмён не впервые сталкивался с подобным. Многие пилоты, оказавшиеся в схожей ситуации, больше не возвращались на трассу — летать не могли, испытывали ужас перед болидами и препятствиями на трассах. Поэтому Чунмён сначала навестил психолога, наблюдавшего Ким Чонина в клинике в процессе лечения. Психолог не отметил отклонений, и Чунмён решил рискнуть. Ему не требовался талант Чонина в полной мере — вряд ли Чонин способен вновь стать чемпионом, ведь многое изменилось за два года. Да и в команде уже был кандидат на звание чемпиона, будущая яркая звезда. Зато Чунмёну требовался опытный пилот и лидер команды, и он сказал об этом прямо.
— Мне нужен лидер, господин Ким. У Ифань больше не может занимать этот пост, потому что он больше не летает. Он тренер команды. — Чунмён шагал следом за Чонином и как будто беседовал с его спиной.
— Я гонял за Эльдорадо.
— Я это знаю. Если желаете, вы всегда можете попробовать вернуться туда. Если вас возьмут, конечно. Но у них есть свой чемпион и лидер.
— Кто? — Чонин остановился и повернулся лицом к Чунмёну. По смуглой коже всё так же струились прозрачные ручейки. И в тёмных глазах цвета крепкого кофе — ярким проблеском искра интереса.
— Шестьдесят первый номер. Весельчак Пак Чанёль.
— О... — невыразительно протянул Чонин. Ещё бы. Чуть больше двух лет назад Весельчак Чанёль был его ведомым и мечтать не мог о победе, разве только о бронзе. Потому что победа всегда принадлежала Ким Чонину. Вторым номером всегда шёл Ледяной Принц У Ифань из Трансформер. Расклад менялся очень редко. Настолько редко, что — опять же — можно было пересчитать исключения по пальцам двух рук.
Напряжённая борьба за чемпионский титул всегда шла между Эльдорадо и Трансформер. Между Каем и Ледяным Принцем. И Трансформер обычно проигрывала битву за битвой. Чунмён едва не разорился тогда. Если бы Чонин не ушёл с трассы два года назад, участь Чунмёна была бы незавидной. Но Чонин ушёл. Из-за глупой и нелепой конструкторской ошибки и халатности тестеров. Одно время даже поговаривали, что это была диверсия, но расследование расставило точки над i. Просто ошибка. И просто невнимательность. И это стоило Чонину чемпионского титула и двух лет в клинике.
А ещё поговаривали, что у чемпиона сдали нервы, потому что как раз накануне он расстался с омегой. Истинные пары чрезвычайно редко распадались, но иногда случалось. И Чонин угодил как раз в область этого крошечного исключения — потерял и свою половину, и ребёнка. И не он был инициатором разрыва. Однако Чунмён не придавал значения этим слухам, поскольку причина всё-таки была именно в новом болиде, а саму гонку Чонин провёл безупречно. Он не собирался проигрывать, что бы там у него ни случилось в личной жизни, и проиграл исключительно из-за конструкторской ошибки. Случайность чистой воды.
Чунмён не знал, поднялся бы он сам после такого. Но Чонин выглядел гордым, уверенным в себе и безмятежным. И холодным. Но они все казались холодными — антаресийцы. Что Чонин, что У Ифань. Два альфы-айсберга, погрязшие в гордыне. Два чемпиона. Бывших уже чемпиона, но сумевших вписать свои имена на страницы истории и в учебники. Два чемпиона, подтвердивших, что антаресийцы по-прежнему готовили лучших из лучших пилотов. И Чунмён почитал за счастье, что Ифань остался у него сейчас хотя бы тренером. За эти полгода в качестве тренера он превратил команду Трансформер в нечто невообразимое. И ещё никогда успех так легко не приходил к Чунмёну, как в два последних сезона.
Ну а нынешние проблемы... Нынешние проблемы не имели никакого отношения к Ифаню. В команде не было лидера, а команда без лидера обречена. Новый чемпион в лидеры не годился хотя бы просто потому, что был бетой. Бета не мог руководить альфами, как бы он ни старался. Да он и не горел желанием, новичок и юнец, уж куда ему. Поэтому Чунмёну требовался опытный пилот, лидер и альфа, который знал бы все трассы наизусть — каждый поворот, каждый изгиб, каждую коварную ловушку.
Никто не подходил ему лучше, чем Ким Чонин по прозвищу Кай, который был чемпионом семь долгих лет. И который стал чемпионом уже в восемнадцать.
Самое главное — Ким Чонин должен был подняться после падения. Обязан. Звезда У Ифаня зашла за горизонт, а юные звёзды ещё не успели над горизонтом подняться. Ким Чонин стоял в зените два года назад. И это ещё что-то значило. Пока что. Пока он не доказал, что упал и больше не в силах встать. Каждому нужен шанс на попытку. И Чунмён собирался дать такой шанс Ким Чонину, в которого он верил вопреки всему. Верил, что тот способен привести к победе юного чемпиона и стать лидером команды.
— Господин Ким, я очень надеюсь увидеть вас в Трансформер.
— Я подумаю, — уклончиво отозвался Чонин, вновь устремив взгляд в небо.
Он смотрел туда даже под проливным дождём и дарил Чунмёну надежду.
Нет, этот человек не собирался оставаться внизу. Он собирался подняться — подняться так же высоко, как и раньше. А то и выше.
Потому что в небо даже в дождь смотрят лишь пилоты, которым не место на земле.
Глава 1
Глава 1
Трансформер
Глава команды:
Ким Чунмён / альфа, гражданство Лира, 36 лет (бывший ТФ-1)
Тренер:
Ледяной Принц У Ифань / альфа, подданство Антарес, 35 лет (бывший ТФ-00)
Пилоты:
Лу Хань / бета, гражданство Альдебаран, 22 года (ТФ-7, дебютант)
Тао Хуан Цзытао / бета, гражданство Альдебаран, 24 года (ТФ-68)
Кай Ким Чонин — альфа, подданство Антарес, 27 лет (ТФ-88, раньше был в Эльдорадо Эль-88)
+ Чжан Исин / омега, гражданство Лира, 37 лет, супруг Чунмёна
Эльдорадо
Глава команды и тренер:
Ким Чондэ / альфа, гражданство Солнце, 35 лет (бывший Эль-21)
Пилоты:
Весельчак Пак Чанёль / альфа, гражданство Солнце, 30 лет (Эль-61)
О Сэхун / альфа, гражданство Солнце, 22 года (Эль-94)
До Кёнсу / бета, гражданство Вега, 27 лет (Эль-12)
+ комментатор Бён Бэкхён (Пак Бэкхён) / омега, гражданство Солнце, 30 лет, супруг Чанёля
Ким Минсок / омега, гражданство Альдебаран, 38 лет, супруг Чондэ
Глава 1
Окончание сезона проходило на Большой Лиранской трассе, сегмент которой цеплял край туманности, что здорово осложняло жизнь пилотам. Вся конструкция крепилась цепями — блоки и секции получали свои номера, а вот перед гонками их соединяли в случайной последовательности. Год назад как раз трассу дополнили многокилометровыми трубами из хромпластика, способного выдержать как высокие температуры, так и сильные удары корпусами болидов.
Ким Чунмён как глава "конюшни" Трансформер имел право на личную станцию наблюдения. Рядом с ним в кресле удобно устроился его супруг — Исин. Исин занимался финансовыми вопросами, не особенно интересовался кухней космогонок, но вот за официальными выступлениями во время сезонов Формулы Определения следил всегда.
Чунмён ласково погладил Исина по руке, слабо улыбнулся, когда тот повернул голову и смерил его долгим взглядом.
— Считаешь, Хань справится сегодня?
— Должен. Я говорил с ним накануне. Это всего лишь юношеский невроз. Он переживает, что он бета, и поэтому ему не дадут стать чемпионом. Представляешь?
— Мне кажется, ты утрируешь. Или же не до конца понимаешь ситуацию. — Исин отвернулся к окну, потом уставился на картинку на мониторе. Там как раз показывали всю стартовую линейку — болиды выстраивались сверху вниз на точных позициях в пять рядов.
— Почему ты так решил? — Чунмён машинально отметил, что болид под шестьдесят первым номером завис в центре третьего ряда. Эта позиция считалась самой выгодной. Из неё вхождение в ворота трассы было оптимальным. Лучшая траектория. Никто не мог обогнать на старте тот болид, что получил бы право начинать гонку с этой позиции.
— Потому что Хань с самого начала знал, как тяжело придётся бете, вознамерившемуся влезть на Олимп космогонок и потеснить там парочку альф. Мне кажется, что дело в ином. Хань, безусловно, талантлив, но от таланта мало прока, если его не развивать. Ифань тут мало на что годится, поскольку подход к гонкам у него и у Ханя совершенно разный, как и цели. Да и стили у них... Альдебаранская школа делает упор совсем на иные вещи, нежели антаресийская. Мне кажется, Хань просто запутался и топчется на месте. Ему нужен...
— ...хороший пинок под зад? — хмыкнул с пренебрежением Чунмён.
— Вроде того. Ифань очень строг и напрочь лишён гибкости. Он принципиален. Иногда принципиален до абсурда. Им с Ханем в этом отношении тяжело. Ханю в качестве тренера нужен кто-то с более гибким разумом и довольно демократичный. И кроме тренера Ханю сейчас не к кому обратиться. Лидера в команде всё ещё нет.
— Я говорил с Каем.
— Но он ведь не принял твоё предложение сразу. Возможно, и не примет. Он семь лет гонял за Эльдорадо, может, он хочет туда вернуться.
— Нет смысла. За время его отсутствия сменился владелец конюшни. Теперь Эльдорадо фактически стала новой конюшней. Кай разве что Весельчака Чанёля и узнает. И я не слышал, чтобы он появлялся в этом месяце в Эльдорадо. Даже не зашёл забрать свои вещи, пришлось их отправить с курьером.
На мониторе вспыхнула надпись: "Разогрев разгонного модуля". Стартовые позиции немедленно залились светом из-за включения разгонных модулей. Эти модули были навесными деталями, дополнительно крепившимися к болидам перед стартом. Болиды сами по себе прекрасно могли обходиться и без разгонных модулей, но тогда требовалось много времени на разгон до трассовой скорости. Это время измерялось в секундах, тем не менее, эти секунды превращались в вечность. Если болид во время гонки терял скорость и останавливался, шансов на то, чтобы включиться в гонку опять и догнать соперников, практически не оставалось. Остановка, как правило, означала проигрыш. За счёт же разгонного модуля болид сразу получал возможность начать гонку на трассовой скорости. Лететь с разгонным модулем было невозможно, потому на самом старте модуль отстыковывался от болида. И именно по этой причине после остановки на трассе из-за каких-либо непредвиденных обстоятельств болид не мог набрать трассовую скорость мгновенно — без модуля, только за счёт обычного разгона.
"Отстыковка разгонного модуля — старт!"
— Лиранский заезд начался, дорогие зрители, и ознаменовался предсказуемым открытием ворот номером шестьдесят один. Как вы все знаете, это Весельчак из конюшни Эльдорадо. Пожелаем ему удачи сегодня на трассе, ведь эта победа ему необходима. Всего одна победа отделяет Весельчака и Эльдорадо от чемпионского титула в этом сезоне. Такая же ситуация у конюшни Трансформер и их дебютанта под номером семь. Для Лу Ханя это третий сезон. В двух первых своих сезонах он смог стать чемпионом, пусть и не без напряжённой борьбы, но так даже интереснее. Седьмой номер прошёл ворота одиннадцатым. Напоминаю вам, что номер шестьдесят один и номер семь имеют по четыре победы в общем зачёте в этом сезоне. Пятая победа определит чемпиона. Итак...
Чунмён смотрел на тёмный иллюминационный экран и пытался спрятать недовольство. Хань прошёл ворота одиннадцатым, хотя его позиция на старте была достаточно выгодной для прохождения ворот в первой пятёрке.
— Он волнуется, — успокаивающе произнёс Чунмёну на ухо Исин, тоже на время забывший о комментаторе и таблицах с показателями на мониторе.
— Он должен не волноваться, а проходить трассу.
— Не будь настолько строг к нему — он всё ещё новичок и на этой трассе впервые. Нельзя стать чемпионом в один миг и без подготовки.
— Некоторым удавалось, — тихо буркнул Чунмён.
— Их единицы. И такие таланты случаются раз в сто, а то и двести лет. Природа не штампует их сотнями. Да и человеческая сущность сама по себе вещь хрупкая. Если бы даже Кай пришёл... Ты ведь уже не ждёшь, что он покажет тот же стиль и станет чемпионом вновь.
— Нет. Ему придётся практически заново всему учиться. Новые болиды, новая система управления, изменения в правилах... За два года всё поменялось. Если бы он два этих года провёл на трассе, то воспринял бы всё постепенно, как и другие. Но его не было. Для него эти перемены станут резкими и глобальными. Пока привыкнет... Он мне не для этого нужен. Опыт никуда не делся, он по-прежнему знает каждую трассу Формулы. И он был бы отличным лидером для команды.
— А ты спрашивал, чего хочет он сам? — Исин развернул монитор и радостно показал таблицу с позициями. Хань шёл уже шестым, но шестьдесят первый номер по-прежнему лидировал.
— Никто не сделает ему лучшего предложения. Никто. И никто больше не верит в него. Тот, кто уходит с трассы даже на полгода, потом уже не может вернуться без труда. Кай уходил не на полгода. Его не было тут больше двух лет. Всё сложно, Исин.
— Тогда зачем ты пытаешься вернуть его? И зовёшь к себе? Даже Эльдорадо этого не сделали.
— Сделали команды помельче, но Каю идти туда нет смысла. Вероятность, что одна из малых команд и кораблестроительных компаний смогут создать нечто уникальное, стремится к нулю. И Кай при всех своих талантах никогда не сможет достойно выступить на болидах, уступающих болидам ведущих компаний.
— Только потому, что болиды Нитро и Фокус им не по карману? — хмыкнул Исин. Трансформер работала по контракту с компанией Нитро, а Эльдорадо — с Фокус. Ещё два года назад Фокус лидировала на рынке космических кораблей и яхт — благодаря победам Кая. Сейчас же акции Нитро пошли вверх из-за побед Ледяного Принца и дебютанта Лу Ханя. У других компаний временами случались прорывы, но это, скорее, было исключением из правил. Лучшие двигатели и болиды предлагали именно Фокус и Нитро. Точно так же, как Эльдорадо и Трансформер предлагали лучших пилотов, которые могли достойно продемонстрировать болиды в деле.
— Хотя бы. Кай талантлив, но одного таланта для победы недостаточно. Хорошему пилоту нужен и хороший болид, и хорошая команда. Взгляни на пилотов Три Сотни. Они перехватили контракт у Бешеных и получили болиды Солар. Солар неплохи и иногда способны всех удивить. Думаю, как раз Бешеные и смогли бы показать достижения Солар в выгодном свете — у них хорошая командная работа. Три Сотни для этого не годятся. Каждый пилот в Три Сотни рвётся к победе. Ведомый обошёл только что их кандидата в чемпионы. Куда это годится? Тридцатый не сможет продержаться всю трассу — все это знают. Его запала хватает на несколько секций — не больше, но он только что легкомысленно сдвинул кандидата по лестнице вниз, добавив ему сложностей. И вот... лидер зазывает тридцатого в трубу охлаждения, а тот возражает. О какой командной работе тут может идти речь?
— Тебе не кажется, что Ханю тоже не помешало бы сейчас пройти трубу охлаждения?
— Рано ещё. Если сейчас его туда отправить, мы потеряем семь секунд. Двигатель у него ещё даже не начал перегреваться.
Чунмён снял с подлокотника гарнитуру, проверил настройки связи, надел и подключился к трансляции.
— Держи ровнее, — тут же услышал он голос Ифаня. — Обойдёшь двенадцатого в конце белой спирали по внешнему радиусу.
— Не получится, — возразил ему напряжённым голосом Хань. — Сжатие...
— Получится, — резко отрезал Ифань. — Тао поможет и заставит двенадцатого понервничать, а ты пройдёшь по внешнему радиусу и догонишь девяносто четвёртого.
Чунмён придвинул свой монитор и проверил позиции. Перед Ханем маячили двенадцатый — До Кёнсу из Эльдорадо — и девяносто четвёртый — О Сэхун тоже из Эльдорадо. Ведомые Пак Чанёля и его страховка. Чуть впереди шли пятёрка и сто второй из Бешеных, а первым номером двигался сам Пак Чанёль, шестьдесят первый. Сэхун как раз пытался разобраться с пятым и обойти его, а Кёнсу намеревался помочь. Действительно, очень удобно сейчас испортить им игру и заявить о себе. К тому же, за Ханем уверенно держался Тао и мог подсобить.
— Хань, обходи двенадцатого, — строго велел Чунмён. — Расклад идеальный.
— На выходе из спирали будет высокая турбулентность — удержать болид на внешнем радиусе будет сложно.
— А когда было легко? Ты сможешь. Просто сделай это.
— Хорошо, — отозвался Хань после короткой паузы.
Чунмён напряжённо смотрел на показатели на мониторе и на интерактивное окошко. Тао послушно рванул вперёд, подчинившись команде Ифаня, и тоже повис на хвосте у Кёнсу, тот явно забеспокоился, увидев два болида, что собрались взять его в клещи. Сэхун впереди был плотно занят пятым, так что ничем помочь напарнику не мог.
— Сейчас, — скомандовал Ифань.
Хань пошёл вперёд по внешнему радиусу спирали. Болид слегка поболтало, но он справился и обошёл Кёнсу, прошёл по прямой куб с обломками, влетел в трубу и сел на хвост Сэхуну и пятому.
— Пройдёшь их разом в начале следующей секции. Набирай скорость.
— Мне придётся забрать влево в воротах секции.
— Не вздумай. Иди по прямой. Пусть они забирают влево, а ты сразу обоих и пройдёшь по прямой.
— Тогда правым крылом зацеплю ворота.
— Не зацепишь. Пройдёшь впритык.
— Хань, делай, как он говорит. Ифань эту трассу знает наизусть.
— Чунмён, но я не смогу пройти ворота, если по прямой. Крыло зацепит.
— Не зацепит. Иди по вектору точно. Ты пройдёшь, — настаивал Ифань.
— Ифань знает параметры твоего болида. Если говорит, что ты пройдёшь, значит, пройдёшь. Двигайся точно по вектору.
— Понял.
— Не дави на него, — шёпотом попросил Исин. Чунмён отключил трансляцию и покачал головой.
— Это жёсткая игра. Он знал это с самого начала. И он знает, как много зависит от победы. Если он проиграет, нам придётся брать большой кредит и оставлять в следующем сезоне эти же болиды.
— У Нитро пока не готов новый двигатель. Не такая уж и трагедия.
— Напомнить тебе, что у нас по-прежнему не хватает пилотов и лидера?
— Я помню. Но ты давишь на него, а он — новичок. Он талантлив, но психологически не готов на все сто. Сбавь обороты, ладно?
Исин кивнул на монитор, где Хань как раз прошёл ворота секции по прямой. Чунмён вновь включил трансляцию.
— Две секции мы отработали на тренировках, иди, как идёшь, — строго вещал Ифань.
— Хорошо.
— Если пройдёшь так же, как на тренировке, потеряешь пятого и сто второго, а там увидишь задние огни шестьдесят первого. Как раз у ворот в секцию с туманностью. Там будь внимателен.
Здравая мысль, потому что из-за туманности расклад в пяти секциях никогда не угадать. Могла резко ухудшиться видимость, и тогда Ханю пришлось бы идти по показателям датчиков. Ещё и обломки, мусор и прочие досадные мелочи — если в такой "подарок" врезаться, то схождение с трассы обеспечено.
После пяти секций туманности оставались ещё десять различной сложности, потом ворота — и всё заново. И так — тридцать раз. Счёт в гонке шёл не просто на секунды, а на их доли. Двадцать пять секунд разогрева двигателя после остановки автоматом лишали пилота шансов на победу. Бывали и исключения, но чрезвычайно редко. Тут уже пять или семь секунд в трубе охлаждения могли погоду сделать не лучшую.
— Хань ни разу не гонял по туманности, — не ко времени напомнил Исин. — Только в симуляторе.
— Справится, — упрямо наклонил голову Чунмён. — Он обязан справиться.
Исин промолчал, но Чунмён отлично прочувствовал его внимательный взгляд на своей шкуре.
— Нешуточная борьба завязалась за третью позицию, — повысил голос комментатор, — только взгляните на это! Два болида Эльдорадо старательно пытаются вытолкнуть болид Трансформер за пределы трассы.
— Тао, сдай назад и не перегружай двигатель, — сухо приказал Ифань. — Держись за ними и жди удобный момент. Впереди много кругов, обойдёшь их по одному, когда их отзовут в трубы охлаждения.
— Я могу обойти их и сейчас.
— Не нужно. Если ты сделаешь это, они от тебя уж точно не отцепятся. Сдай назад.
— Сдаю, — с неприкрытым разочарованием в голосе подтвердил команду Ифаня Тао.
— Амбиции? — слабо улыбнулся Исин.
— Есть немного. Он же бета, как и Хань. Думает, раз смог Хань, то и он в силах попытаться.
— Не нравится мне это.
— Никому не нравится. Ифань потом с ним побеседует.
— Ифань с ним уже несколько раз беседовал — не помогло.
— Ифань тоже не царь и бог, а лидера у нас пока нет.
— Чем дальше, тем больше это смахивает на оправдание.
— Исин, ты со мной или против меня? — помрачнел Чунмён и покосился на супруга.
— С тобой, конечно, просто ты слишком уж нервный в последнее время. И да, я знаю, что ты сейчас скажешь — нет лидера в команде.
— А вот шестьдесят первый и седьмой входят в секции туманности. Взгляните, как им резко приходится сбрасывать скорость. Ой-ой, не потеряют ли они свои преимущества? Только что вы видели, как рыскнул в сторону седьмой. Напоминаю вам, что это дебютант из Трансформер, Лу Хань, восходящая звезда. Он уже дважды становился чемпионом, однако, как мы сегодня все видим, дебютант явно нервничает больше обычного. В двух предыдущих сезонах критики оценили его стиль как "весьма неровный". Сегодняшняя гонка это подтверждает — седьмой явно неуверенно чувствует себя в условиях туманности. Острый момент! Неужели будет столкновение?
Чунмён почти уткнулся носом в интерактивное окошко, где болид Ханя прошёл впритык с обломком. Кажется, прошло по касательной.
— Будь внимательнее, — холодно потребовал Ифань.
— Я пытаюсь, — по-прежнему напряжённо ответил Хань и в последний миг разминулся с новым обломком.
— Что ты делаешь?
— Я почти ничего не вижу и иду по показателям датчиков. Чёрт...
Хань рыскнул в сторону, пропустив мимо ком космического мусора, и потерял две секунды, позволив Весельчаку Чанёлю увеличить разрыв между ними.
— Хань, возьми себя в руки и догони его, сядь ему на хвост и не смей отставать больше, чем на одну секунду! — сердито велел Чунмён.
— Я пытаюсь! — огрызнулся в ответ Хань.
Исин мягко накрыл ладонь Чунмёна собственной, чуть сжал и покачал головой.
— Сегодня на трассе команду Трансформер представляют всего два болида. Если к началу следующего сезона Трансформер не выставят три болида, команда будет дисквалифицирована. Ходят любопытные слухи, что Трансформер пытаются зазвать к себе номер восемьдесят восемь, которого вы все помните под прозвищем Кай. Это бывший чемпион, который уже два года не появлялся на трассе после аварии, случившейся по вине конструкторов Фокус. Решение Трансформер, если оно действительно, у многих вызывает сомнения. После подобных аварий пилоты редко возвращаются на трассу. Тем не менее, многие хотели бы посмотреть, на что ныне годится бывший чемпион...
— Сволочь, — тихо, но с чувством выразил своё отношение к комментатору Ифань. Он всегда плохо относился к людям, которые любили смаковать события минувших лет и напоминать о больном. А Кая он уважал как достойного соперника.
А ещё Хань наверняка отлично слышал слова комментатора, и вот этого Чунмён хотел бы избежать — он не говорил Ханю о своих планах. Тот мог подумать невесть что, узнав о подобном. Например, мог подумать, что не оправдал надежд Чунмёна, поэтому тот пытается зазвать в команду чемпиона. Мальчишка слишком молод, чтобы понимать нюансы и рассуждать здраво. Для него Кай всё ещё чемпион, всё ещё живая легенда, а не история.
Ну вот, пожалуйста...
— Хань, держи ровнее!
— Я пытаюсь.
— Не пытайся, а делай. Следующая секция с "горками". Это — твой конёк. Не опозорься, пожалуйста.
— Хорошо.
"Горки" Хань прошёл хуже, чем обычно на тренировках, и проиграл Чанёлю ещё секунду. Ему на хвост немедленно сел Сэхун. Кёнсу, к счастью, отвлекался на Тао.
— Он дышит мне в спину, — пожаловался Хань.
— Не думай о нём и не теряй время. Просто жми за шестьдесят первым. Не отвлекайся ни на что.
— Пытаюсь.
Чунмён обречённо вздохнул и проверил показания на таблицах.
— Ифань, он продержится ещё три круга, подгадай потом удобный момент для трубы охлаждения.
— Уже.
Ханю удалось выйти на первую позицию на двадцатом круге, но он продолжал идти неровно. То, что обычно он делал блестяще, у него не получалось. И на двадцать четвёртом круге он опять шёл вторым.
— Шесть кругов, Хань, соберись! Трубы охлаждения больше не будет.
— Ясно.
— Осторожнее на секциях с туманностью.
— Тао, проходи его, ну!
— Внешний радиус, давай!
У Тао получилось пройти Кёнсу и упасть на хвост Сэхуну.
— Отлично, умница. Теперь держись за ним, попытаешься пройти его на двадцать девятом, не раньше. Понял?
— Да, Ифань.
— Второе и третье место — это неплохо. Тебе не потребуется брать кредит, — лениво отметил Исин.
— Может быть. Но это не так хорошо, как первое и третье. — Чунмён не отрывал взгляд от монитора.
— Лучше синица в руке, чем журавль в небе, Чунмён.
— Знаю. Но он должен выложиться на все сто.
Ифань потребовал пройти Чанёля через две минуты, но Хань упустил шанс и не смог. Попытался вновь на двадцать восьмом круге в секции с туманностью. У него даже получилось. На три секунды. Потом Чанёль вернул себе лидерскую позицию, а Хань едва не сошёл с трассы.
— Что ты делаешь?
— Он едва не столкнул меня.
— Потому что ты и не рванул вперёд, и недостаточно быстро ушёл назад. Сокращай разрыв и пытайся пройти по внутреннему радиусу на спирали.
— Неудобно же...
— А ты разверни болид — и станет удобно.
— Что... ладно.
Хань пытался ещё четыре раза, но не преуспел. В ворота трассы Чанёль вышел первым, Хань — вторым, а Тао — третьим. Чанёль получил-таки чемпионский титул в третьем сезоне.
— Чунмён, — прозвучал в наушнике усталый голос Ифаня, — нам нужен лидер в команде. Не дело продолжать в том же духе. Или ты найдёшь лидера за месяц, или нам крышка в первой же гонке следующего сезона.
— Почему бы тебе не вернуться на трассу? — хмыкнул Исин.
— Ты знаешь, что я бы с радостью, но мне не позволят. Я не пройду комиссию.
Как ни печально, но Ифань прав — комиссию он бы не прошёл. Среди пилотов редко попадались те, кто был бы старше тридцати двух лет. Чунмён не смог пройти комиссию уже в тридцать — руки дрожали, и зрение начинало сбоить после двадцати минут полёта на трассовой скорости. Некоторые прибегали к услугам специалистов и оттягивали агонию, но таким способом удавалось выиграть только год — не больше.
Обычно руки подводили из-за постоянного сильного напряжения во время гонок. Все функции управления концентрировались именно на руках. От подвижности пальцев зависело всё. А когда руки постоянно подвергаются такому напряжению — нервному, в том числе, то рано или поздно это сказывается не лучшим образом. Сначала руки начинают трястись, но ещё слушаются, а потом их сводит судорогой — и вот тогда может всякое случиться на трассе. Комиссия не даст разрешения такому пилоту сесть в болид. Со зрением — примерно то же самое. На трассовой скорости нужно быстро ориентироваться в пространстве и успевать не только смотреть вперёд, но и считывать показания датчиков. Это тоже непросто. Если у пилота плохие зрительные реакции или из-за напряжения зрение ухудшается периодически, то это ещё один пункт против того, чтобы комиссия позволила пилоту сесть в болид.
Иногда случались отклонения и поэкзотичнее, но редко. Ифань полгода назад провалил тест на зрение, хотя на руки — прошёл отлично. Но комиссия отказала в допуске. Недавно Ифань прогонял тест на зрение ещё раз, но ничего не изменилось. Он не мог вернуться на трассу.
— Ифань, прошерсти списки свободных кандидатов и лучших выпускников. Принесёшь мне дела на тех, кого сочтёшь подходящими.
— Кая мы уже не ждём? — уточнил Исин.
— Мы ждали достаточно. Если он придёт и пройдёт тест и комиссию, я возьму его. Если не придёт... не будем терять время.
Глава 2
Глава 2
— Представляешь? Говорят, он в самом деле намерен пригласить Чонина. Видать, совсем спятил от отчаяния. Чонин уже не вернётся на трассу. Просто не сможет. Ну какой из него теперь пилот, только подумай... — вещал из ванной Чанёль.
— Завидую твоей... уверенности.
Чанёль высунулся из ванной, придерживая полотенце на бёдрах. Взглядом поискал нежно любимую половинку и остолбенел, когда нашёл.
Чанёль растерянно наблюдал за Бэкхёном, который с невозмутимым видом собирал огромный чемодан. На лайнер "Лира-Солнце" им надо было только через три дня — Эльдорадо оплатила билеты премиум-класса.
— Бэкхён...
— Хватит! — Бэкхён захлопнул чемодан, закрыл замки и перетянул ремнями, сам же уселся сверху и устремил на Чанёля пронзительный взгляд. Чанёлю вечно становилось не по себе под таким взглядом. Сразу возникало чувство, что вот-вот рванёт под ногой мина. — Я устал ждать.
— Чего ждать?
— Ты издеваешься? — с тяжким вздохом уточнил Бэкхён. — Сколько мне лет?
— Ну-у-у...
— Уму непостижимо. Ладно, сколько тебе лет?
— Э... тридцать. И что?
— Так сколько мне лет?
— Тоже... тридцать.
— И?
— Бэкхён, я, правда, не понимаю...
— Чудесно просто! Ты — правда! — не понимаешь. Знаешь, я не хотел, чтобы так было, но ты просто не оставляешь мне выбора. — Бэкхён соскочил с чемодана, прогулялся к массивному письменному столу, порылся в выдвижном ящике, затем подошёл к Чанёлю и вручил толстый конверт большого формата.
— Вот. Поставь подписи и дату. И отправишь потом адвокату Боргу в Солнечной Системе. Ещё помнишь адрес? Марс, Гелиополь, улица Семи королей, тридцать, офис два. Конечно, ты можешь их порвать и сжечь, но через месяц я вышлю тебе их снова. И ещё через месяц. И ещё. До тех пор, пока не подпишешь и не передашь адвокату. Ты знаешь, у меня просто безграничное терпение, раз я восемь лет безропотно ел твои "завтра" и мотался за тобой на каждую чёртову гонку в ожидании чуда.
Чанёль оторопело открыл конверт и уставился на первый же документ.
— Бэкхён, но это же...
— Заявление о расторжении брака. Угу. — Бэкхён выглядел совершенно спокойным и собранным. — Я там карандашиком даже галочки поставил в тех местах, где нужны твои подписи. Все мои уже стоят.
Чанёль с усилием разорвал документы пополам вместе с конвертом.
— Чудненько, я пришлю тебе новый комплект, — подытожил Бэкхён и развернулся к чемодану.
— Нет уж, — Чанёль поймал его за запястье и притянул к себе, — постой. Какого чёрта?
Бэкхён прикрыл глаза и вздохнул, не сделав ни одной попытки высвободиться.
— Я никогда не устраивал сцен. Не собираюсь этого делать и сейчас. У меня вообще ангельское терпение, но играть всё время в одни ворота нельзя. Восемь лет я слушал гул движков и смотрел на огни трасс. Восемь лет я комментировал всё происходящее на трассе и ждал, что ты подумаешь обо мне. Восемь лет я шёл на уступки и всегда тебя поддерживал. Но у твоего эгоизма нет предела, как видно.
— Да какого ещё эгоизма?
— Сколько мне лет?
— Тридцать, чёрт тебя возьми. И что?
— И то. Ты знаешь, насколько унизительно слышать каждый день "Всё ли в порядке с вашим здоровьем?" от каждой не в меру любопытной собаки? Знаешь, насколько это унизительно для здорового омеги? И что плохого в том, что я хочу каждое утро просыпаться в одной постели с собственным мужем в собственном доме? Что плохого в том, что я хочу слышать голоса детей? Наших с тобой детей, заметь. Сначала у тебя во всём был виноват Чонин, потом — Ифань. Теперь вот ты стал чемпионом, но продолжаешь рычать на Трансформер и их новичка.
— Но...
— Не трудись, я знаю, что ты мне скажешь. Скажешь, что это всего один сезон, это несерьёзно, надо упрочить победу. Сколько ещё сезонов тебе надо выиграть? Ты можешь дать мне гарантии, что в самом деле выиграешь их? Чанёлли, сколько лет я ещё должен ждать? И это вообще имеет смысл? Нет? Если ты так хотел стать чемпионом, почему не стал им раньше? Почему тебе приспичило рвануть к финишу первым на закате? Сколько вообще осталось до того мига, когда комиссия откажет тебе в допуске к гонкам? Мы ведь оба знаем, что руки могут подвести тебя в любой миг. Почему ты не можешь просто уйти на пике своей славы? Это риторические вопросы. Не трудись отвечать на них. Я заранее знаю всё, что ты мне скажешь. Я слышал всё это восемь лет. Прости, но тут вот моё ангельское терпение подошло к концу. Я возвращаюсь домой. Решение окончательное и обжалованию не подлежит. Не волнуйся, я буду смотреть все гонки с твоим участием. Даже буду болеть за тебя. Но жить с тобой я не намерен. Мне надоело уступать тебе. За все эти восемь лет ты сам не уступил мне ни разу. Это, Чанёлли, называется э-го-изм.
Бэкхён отстранился, потому что у Чанёля от неожиданности и изумления разжались пальцы. Пока он стоял в прострации, Бэкхён открыл дверь и позволил лакею забрать чемодан.
— Я не стану ничего подписывать! — придя в себя немного, резко заявил Чанёль.
— Да Бога ради, не хочешь по-хорошему, сделаешь это по решению суда. Я у тебя ещё и баночку спермы отсужу, а то и пару баночек — на всякий случай. Хоть какой-то вариант с детьми.
— Бэкхён! — взревел оскорблённый подобным заявлением Чанёль.
— Удачи на гонках. — Дверь захлопнулась у Чанёля перед самым носом. Пока он возился с замком, Бэкхён и лакей вместе с чемоданом погрузились в лифт. До холла нужно было галопом промчаться около двух сотен этажей, что Чанёль при всём желании не мог совершить с достаточной для перехвата скоростью и в своём нынешнем виде — выходы "в полотенце на босу ногу" редко встречали одобрение окружающих, а Чанёль и Бэкхён уже исчерпали лимит эпатирования публики безумными выходками.
А ещё Чанёль понятия не имел, каким рейсом Бэкхён собирался вернуться на Марс.
А Бэкхён не собирался возвращаться на Марс прямо сегодня. У него ещё оставались незаконченные дела, поэтому он позволил лакею загрузить чемодан в такси, после чего назвал адрес другого отеля. Оставив чемодан в отеле, Бэкхён снова поймал такси и отправился в частную медицинскую лабораторию доктора Савла.
— Господин Пак, насколько мне известно, вы ранее обращались в Лиранскую Лабораторию. Что заставило вас обратиться в моё куда более скромное заведение?
— В Лиранской Лаборатории архив перенесли в новое помещение. Мне сообщили результаты анализов и сказали, что всё в порядке. Но...
— Но у вас это вызвало сомнения?
— Мне кажется, во время переезда архива мои данные перепутали или допустили ошибку.
— Почему вы так уверены в этом?
— Доктор, у меня периодически возникают... нет, не боли, но довольно неприятные ощущения вот тут, — Бэкхён прижал ладонь к левому боку над бедром, чуть сдвинул к низу живота. — И мне не кажется, что это хорошо.
— Вам тридцать полных лет, ни одной беременности... Что вас удивляет? У вас в самом деле не всё в порядке.
— Ну вот, — поник Бэкхён. — Я так надеялся, что вы успокоите меня и скажете, что в предыдущем анализе нет никакой ошибки.
— Сожалею. Но ошибка есть. Не волнуйтесь, нет никакой угрозы вашей жизни. Однако вам необходимо с вашим супругом зачать ребёнка в течение года — если вы намерены увеличить свою семью. Если нет, то через год вам не придётся тратиться на средства, препятствующие зачатию. Шанс забеременеть через год у вас будет минимальным.
— Насколько... минимальным? — затаив дыхание, уточнил Бэкхён.
— Практически нулевым. Вот ваши результаты. Тут всё подробно расписано. — Доктор вручил Бэкхёну пухлый конверт, помеченный печатью клиники.
Бэкхён возвращался в отель на такси и напряжённо размышлял. Морально он был готов услышать нечто неприятное, но к столь короткому сроку оказался не готов совершенно.
Вернуться к Чанёлю и попытаться переспать с ним несколько раз так, чтобы забеременеть? Дохлый номер. Бэкхён принимал восемь лет все необходимые средства, но Чанёль всегда страховал его. Говорил, что так надёжнее. Не прокатит этот хитрый план.
Другие варианты?
Найти кого-то на стороне? Бэкхён передёрнул плечами от отвращения. Нет уж. Он происходил из уважаемой семьи с пуританскими взглядами. Он даже замуж вышел девственным и невинным агнцем и ни разу не изменил Чанёлю. В его жизни Чанёль был единственным альфой, и Бэкхёна это устраивало раньше и устроит впредь. К тому же, Бэкхён хотел детей именно от Чанёля, а не от кого-то ещё.
Он достал из кармана зеркальце, посмотрелся в него и аккуратно пригладил тёмные волосы. Хотел вернуть зеркальце в карман, но помедлил. Придирчиво осмотрел лицо и решил, что не так уж и изменился за восемь лет. Потом попытался вспомнить, когда они с Чанёлем в последний раз занимались сексом. За неделю до гонки, кажется. В общем, выходило три-четыре раза в месяц.
Позорище.
И ведь Бэкхёну даже в голову не приходило ссылаться на какую-то там головную боль, мигрень или прочую фигню. Он всегда хотел. Но у Чанёля находились причины, чтобы откладывать всё. За три дня до гонки — нельзя, за два — ни в коем случае, за день — "мне завтра потребуются все силы".
Вот так вот.
Оставалось и впрямь отсудить у Чанёля баночку спермы. Желательно поскорее. Адвокат Борг знает своё дело, а Чанёль вряд ли станет заморачиваться юридическими тонкостями.
Бэкхён достал наладонник и проверил ближайшие рейсы в Солнечную Систему. Через два часа. Что ж, он должен был успеть.
Чем раньше, тем лучше.
Без Чанёля ему придётся несладко, но если у него будет ребёнок от Чанёля, он справится.
@темы: humor, NC17, EXO, Kim Jongin, Luhan, Park Chanyeol, Byun Baekhyun, омегаверс, KaiLu, ChanBaek, KaiHan, Ie-rey, Формула-О, romance, AU, Kai, fanfiction, фантастика